На фото: Анатолий Алексеевич Безуглов (1928-2022) и его детектив "Изувер"


Происшествие в раю

Давным-давно стояли на дворе времена, которые назывались просто – послевоенные. Страна была полна светлых надежд на лучшие перемены: Гитлер был повержен, в стране снова рождались дети, больше не было и собственного кровавого диктатора. При Хрущеве появились зачатки гласности, признания неформальности мышления и свободы передвижения. И даже приход к власти «дорогого Леонида Ильича» не помешал дальнейшим положительным тенденциям прямо сразу. Словом – для современников та эпоха была почти раем. Одним из современников была моя мать. В 1969 году, когда разворачивались описываемые ниже события, ей было как раз двадцать два и она, как и фигурант нашего дела, заканчивала учебу в вузе.

Но под тогда еще Ленинградом, в престижном дачном поселке Вырица (который, как мне известно, и сегодня считается престижным дачным местом), случились одна за одной несколько трагедий.

Неслыханное для СССР дело. Пропала одиннадцатилетняя Лариса Эверт, круглая отличница, дочь директора престижной школы (с преподаванием ряда предметов на хинди – дружба с Индией была следствием внешней политики Хрущева) и как видно по фамилии – этнического немца, которых много в Питере.

Говорили, что немцу в послевоенном Союзе сделать карьеру было очень трудно. Но Ларисиному отцу это удалось. Что говорило об истинных способностях и умении ладить с людьми. Мать Ларисы работала старшим воспитателем в детском саду, очень любя и профессию, и детей. Старший сын Эвертов, ровесник моей мамы Борис, был не просто одарен – а истинно талантлив. Он заканчивал всемирно известную питерскую Военно-медицинскую академию, «товарный знак» российской, да и вообще мировой хирургии и по сей день. Преподаватели искренне отмечали, что его курсовые проекты по уровню иной раз соответствовали кандидатской диссертации. Борису прочили блестящее будущее как врачу. Словом – семья положительная во всех отношениях.

И вдруг страшное горе… Обычно дети в СССР дольше, чем на пару часов, не пропадали: ну пошел юный гражданин постигать мир чуть дальше, чем его двор, ну отловил его постовой милиционер, ну связался с коллегами – и вернул счастливым родителям. А тут отсутствующая уже почти неделю Лариса была объявлена сначала в областной, а затем и во всесоюзный розыск. Дело было ясное, что дело трагическое и темное. Цыгане? Мифические торговцы органами? Похитители с целью выкупа (по советским меркам Эверты имели отличное материальное положение)? Просто отморозки? Кто посягнул на жизнь и свободу Ларисы? Или девочка просто стала жертвой лесных хищников - волка или медведя, которые водились в окрестных лесах, делая те места популярными у охотников?

Конечно, родители девочки немедленно обратились в правоохранительные органы. Милиция Ленинграда и области перетряхнула весь преступный мир. В ходе поисков Ларисы было раскрыто несколько «глухарей», не имеющих к пропаже девочки никакого отношения. Вычислен и посажен за решетку врач-гинеколог, делавший криминальные аборты. Направлен наконец-то на принудительное лечение запойный алкоголик, насильно забравший на городскую квартиру дочь у бывшей жены, хотя по суду он был лишен родительских прав. Задержано несколько тунеядцев (в СССР труд был обязанностью, а не правом гражданина). Но Лариса Эверт словно канула в воду. Впрочем, воду тоже обыскали – дачный поселок стоит на реке под названием Оредеж. Реку прочесали словно частым гребнем. Ни-че-го.

***

Директор «крутой» школы — шизофреник?

Больше всех пропажу сестры (хотя все уже понимали, что можно писать «гибель») переживал брат Борис. Он чувствовал свою вину за то, что не уследил за сестрой. Когда она пропала, дома был только он. Но он так зачитался очередной научной статьей, что даже не заметил, как Лариса ушла из дома. А когда хватился, девочки уже нигде не было. Кто мог угрожать жизни Ларисы — да никто. У нее не было врагов, напротив, во всем поселке Ларису очень любили. Однако куда она пропала, не знала даже лучшая подружка. По словам подруги, они поиграли утром на улице, и потом Лариса ушла домой. Больше они в день ее исчезновения не виделись.

Борис же признавался невесте Оле, что подозревает: здесь могло не обойтись без причуд отца. На удивленные взгляды и вопросы Ольги, какие у этого серьезного, делового и в высшей степени "земного" человека могут быть причуды, Борис сначала таинственно отводил глаза, но через пару дней признался. В конце концов, он всерьез намерен жениться сразу после выпуска — можно считать Ольгу членом семьи. «Отец окончательно сходит с ума», - прошептал Борис на ухо Ольге. В семье Эвертов была тайна. У отца, заслуженного учителя, шизофрения, о чем имеется даже справка. Именно поэтому, а не по причинам слабого соматического здоровья, отец не воевал. После окончания войны казалось, что болезнь отступила — но теперь в этом есть сомнения. Борис, увы, вынужден отметить это как почти дипломированный врач. Некоторые слова отца о сестре в последнее время сильно напоминали шизофренический бред.

Медицинские документы Эверта-старшего были подняты - действительно, справка о шизофрении там имелась. Но следствием была допущена первая ошибка (из многочисленных в этом деле) – следователи приняли этот довод безоговорочно, не проверив обстоятельств, при которых старший Эверт получил это заключение. А трагедии в Вырице не прекращались.

***

Подтверждение диагноза?

Однажды соседи по дачному поселку услышали звуки, напомнившие им войну. Прибежавшая Ольга сбивчиво бормотала, что это и правда стреляло ружье, что на даче Эвертов случилось самое страшное. Хозяин и хозяйка застрелились. Вернее, отец Бориса сначала застрелил супругу, а потом выстрелил себе в голову. С момента пропажи Ларисы прошло две недели.

Разумеется, в ту же ночь на месте происшествия были милиция и прокуратура. И вторая ошибка – место преступления было осмотрено в высшей степени халатно! Не было проведено ни баллистической экспертизы, ни изучения следов (любых, не только кровавых) на месте преступления, ни качественного опроса возможных свидетелей. Слава Богу, хоть одно бросилось в глаза сразу – повышенная нервозность Ольги. Но это было списано на то, что перед следователями стояла «современная Татьяна Ларина» - девушка в возрасте романтических мыслей и обостренности восприятия, которая и в самом деле переживала за жениха. Логика шизофреника – дело темное, вдруг бы отец пристрелил и сына? А Ольга Бориса искренне любила и переживала за его душевные раны. Практически менее чем за месяц молодой мужчина лишился всех близких. Тут и у самого крепкого духом человека не выдержат нервы.

Итак, прокуратура оценила все с позиции житейской логики, иной раз открыто наплевав на факты, и закрыла дело о самоубийстве по факту доказанного само-, а не просто убийства. Дело "о потеряшке" (так следователи называют дела о розыске пропавших) было обречено стать очередным глухарем.

***

«Ищите лучше!»

Сегодня я соглашусь с содержанием современного законодательства, когда анонимные заявления в различные государственные органы сразу направляются в архив, без чтения. Однако есть исключение — если в анонимке указано на готовящееся, совершающееся или совершенное правонарушение, ее передадут в МВД для тщательной проверки. Вот так произошло и в нашей истории. В прокуратуру Ленобласти поступила анонимка с коротким текстом «Эвертов убили, ищите лучше!». Областной прокурор тут же отменил постановление о прекращении дела и послал оперов и следователей искать. Лучше. К тому же прокурор области успел лично ознакомиться и с делом «потеряшки» Ларисы, и с делом о самоубийстве родителей (без всяких возгласов, что-де «не барское это дело») – и сам увидел всю эту кучу недоделок и халатностей. На головы первоначальных «горе-следователей» повалились первые выговоры, тогда еще с приставкой «строгий» (сейчас дисциплинарное взыскание называется просто «выговор»).

***

«Тааак. Противные...»

Начать повторное расследование решили с допроса Бориса. Тем более что стали появляться знаки того, что молодому Эверту не было нанесено слишком уж тяжелой душевной травмы. Прервав траур по семье, он торжественно, в присутствии большого числа не только сокурсников, но и преподавателей своей Академии, расписался со своей Олей. Поговаривали, что в честь своей свадьбы он даже передал в подарок ректору дорогие антикварные часы. Одно но – соседи и друзья помнили, что эти часы раньше принадлежали отцу Бориса.
Дальше-больше: Лариса до сих пор числилась пропавшей без вести (а не погибшей), а значит, сохраняла равные с братом права на наследство (дачный дом, питерскую квартиру и новую «Волгу» отца). По правилам, которые действуют — стесняюсь сказать! — еще со времен Древнего Рима, для того, чтобы все возможные наследники заявили о своих правах на наследственное имущество, с момента открытия наследства (то есть смерти наследодателя) должно пройти полгода. А что делает прямо сейчас Борис? Привозит на дачу потенциального покупателя дома, причем… торгуется!

Торгуется. Это ключевая деталь. Я сама, слыша эти строки, вспомнила одного пожилого генерала, который в 2006-м хотел продать дачу, оборудованную по последнему слову техники, потому что от тяжелой болезни умерла его жена. Практически все в дачном доме было сделано или ее руками, или по ее планам. Генерал рвался скорее прочь от воспоминаний, в городскую квартиру к дочери: он предлагал за дом треть, а то и четверть, его рыночной стоимости. Только бы быстрей. А Борис боится продешевить, ставя во главу угла собственный материальный интерес.

Совершенно справедливо следователь решил, что темная лошадка этот Борис. И нервозность Ольги в ночь, когда погибли свекор и свекровь, тоже представала в новом свете: может, ей что-то известно?

Ольга не заставила себя долго ждать, сама придя в уголовный розыск с письменным заявлением. Ее заявление содержало извинения перед следствием и изменения первоначальных показаний: Ольга открыла следствию, что в момент, когда раздались выстрелы, Бориса рядом с ней не было. Он позже уговорил ее соврать милиции, чтобы перед защитой диплома его не затаскали по допросам. После такого признания следователь еще больше взялся за Бориса, начав, как это говорится профессиональным языком, с характеристики личности.

Борис уже давно имел паспорт, но как студент дневного отделения вуза, где учатся целых восемь лет, материально еще зависел от родителей. Поэтому было невозможно искать материал только о Борисе – следователь стал наводить справки и о его родителях, тем более что одна справка об отце Бориса в деле уже была. Словом, следователи начали «копать» в трех направлениях – характеристика самого Бориса, характеристика семьи в целом и психическое состояние Эверта-отца. И тут стало всплывать много интересных деталей.

Во-первых, зарплата директора школы в советские годы, конечно, позволяла жить безбедно. Но не с таким шиком, с каким жили Эверты. Именно то, что вы и подумали сейчас – да, старший Эверт брал взятки да подворовывал из бюджетных средств на модернизацию школы. Потому что был он действительно страшным скрягой, ставя всегда и везде во главу угла материальное благополучие. Именно боясь потерять высокое качество жизни, старший Эверт симулировал сумасшествие, чтобы не быть призванным на войну. Вероятно, и для этого также пришлось дать немалую взятку. Эти же качества – ценить деньги и уметь решить любую проблему при помощи денег – отец старательно прививал и сыну. С раннего детства Борис, любимчик отца, получал за каждое мало-мальское достижение то пятак, то рубль, то трешку, а позже, в старших классах и за поступление в институт – более крупные суммы. Мать же фактически поддакивала отцу. Но если для отца деньги были ключом к комфортному существованию, то чем они стали для Бориса?

По признанию институтских товарищей, которых у Бориса было не так много - я имею в виду тех, кто с ним общался действительно близко - младший Эверт был талантлив, красив, убедителен, хваток - но "белым и пушистым", "правильным" его назвать было никак нельзя. Друзья были скорее его «свитой», «подпевкой», кто на разные голоса твердил только о достоинствах Эверта-младшего, словно не замечая недостатков. Но даже они отметили, что Борис, как и отец, любил красиво жить, любил женщин, любил вкусно поесть в компании - желательно в отличном ресторане. А еще Борис был слаб по части женского пола. Крутить амуры он умудрялся даже на производственной практике в госпитале, не одной медсестре и пациентке разбив сердце. Но все это было характеристикой моральных качеств Бориса - в нарушении закона он не был уличен ни разу.

Итак, пока в Борисе вырисовывался любитель красивой жизни и бабник. Ну так себе портрет для доктора, прямо скажем. Но может ли такой человек быть похитителем и убийцей?

***

Жена Цезаря...

…И снова на авансцену вышла Ольга. На даче они с Борисом больше не жили, вернулись в питерскую квартиру. И вдруг на районную подстанцию скорой поступил сигнал: Ольга Эверт пыталась покончить с собой, наглотавшись снотворного и запив его алкоголем. При транспортировке в больницу Ольга была в сознании и повторяла одну фразу – «кобель, кобель». Нелицеприятное определение относилось к мужу. Как мы знаем, оно означало, что и в браке Борис не отличался верностью. Повод поссориться и выяснить отношения. Если разговоры уже были и не помогли — повод развестись. Но зачем счеты с жизнью-то из-за этого сводить, тем более когда ты молода и весьма привлекательна? Снова высокая чувствительность Ольги — или нечто иное?

Слава Богу, молодую женщину удалось спасти. Как только она пришла в себя настолько, чтобы дать показания, к ней снова пришел следователь, прямо в больницу. Тактично и деликатно он поинтересовался мотивами отчаянного поступка девушки. Ольга сообщила следствию еще два чрезвычайно важных факта.

Первое: Борис не просто изменил ей. Он имел целую череду любовниц, число которых переваливало за двадцать пять. Узнала об этом Ольга из дневника мужа, случайно найденного при уборке. Но главное было не в количестве дам сердца. Эверт-младший выбирал дам для приятного времяпрепровождения, руководствуясь далеко не страстью. В списке любовниц несколько имен были подчеркнуты. Это были наиболее выгодные с материальной точки зрения партии. Тут же Ольга узнала и причину женитьбы Бориса на ней самой: Борис считал, что она внебрачная дочь крупного медицинского чиновника, который может посодействовать ему в карьере. Напротив ее фамилии в дневнике мужа стояла пометка «Рентген» - это было прозвище ее предполагаемого «биологического отца».

Следователь вспомнил и показания отца одной из бывших девушек Бориса. Борис пришел делать предложение Алисе (так звали девушку), усадив ее папу, влиятельного в Ленинграде человека, за стол переговоров. И выдвинул требования «брачного контракта»: определенная сумма денег ежемесячно, квартира в Москве, высокая должность тоже в Москве. При этом Борис не постеснялся саркастически заметить, что с внешними данными Алисы ей будет очень сложно найти себе пару, если их отношения с Борисом разладятся, и вся ее семья должна это понимать. По счастью, и Алиса, и ее папа все поняли верно. Отец выставил Бориса вон из своего дома, велев больше здесь никогда не появляться, а Алиса вскоре вышла замуж за друга детства (когда допрашивали папу, Алиса как раз была в свадебном путешествии).

Но если бы дневник Бориса был посвящен только его амурным похождениям и желаниям выгодной свадьбы... Нет, в дневнике были ясно изложены все жизненные устремления его автора. Карьера. Деньги. Власть. Превосходство над остальными. Вот что было главным для Бориса. Помните, мы говорили, чем служили деньги его отцу? Только источником удобных для жизни благ. Для Бориса они были путем к вершине. Дневник изобиловал изречениями о малоценности морали и этики и о всесилии денег. А цель одна – власть.

Вот только несколько фраз-афоризмов, принадлежащих изначально, вероятно, не всегда самому Борису, но вызывавших у него чувство полной солидарности:

«Нет такой высокой стены, через которую не мог бы перешагнуть осел, нагруженный золотом».
«Совесть непобедима лишь для слабых духом. Сильные, быстро овладевая ею, подчиняют ее своим целям».
«Народ — раб, лишь немногие призваны быть господами».
«Времена святош и старинных добродетельных рыцарей миновали давно. Все, что становится поперек дороги, — буква ли закона, чужая ли воля — надо сметать или умело обходить».
«Жениться, чтобы сделать карьеру. Сделать карьеру, чтобы иметь независимость и деньги. Иметь деньги, чтобы иметь власть».

***

Чудовищный кумир. Арест и приговор

Дневник украшали и газетные вырезки, с которых смотрели портреты «великих диктаторов». Одна запись выглядела особенно кощунственно для тех лет. Даже сами немцы (уж не говоря о «союзниках» и жителях территорий, долгое время живших под гитлеровской оккупацией), а Борис Эверт был наполовину немцем, в массе своей ненавидели Гитлера и считали его позором нации. Борис же преклонялся перед фюрером и в детстве даже клялся ему в верности идеям. Не изменил он своей симпатии и в зрелые годы.

Постепенно, читая дневник, следователь понимал – перед ним не просто стиляга и бабник, а настоящее чудовище. А Ольга, после выписки боявшаяся возвращаться к мужу, поселилась у друзей и продолжила давать показания. Так, она сообщила следователю, что Борис не раз ей намекал, что знает, где закопана убитая сестра Лариса (разумеется, валя вину на «сумасшедшего» отца). Это был подвал дачи. Выехав на место, оперуполномоченные и криминалисты обнаружили тело девочки. Приглашенные в качестве понятых ближайшие соседи опознали ее по сохранившимся деталям одежды, обуви, любимым игрушкам и общим параметрам. Позже то, что это Лариса, подтвердили и судмедэксперты.

Следователь был уже почти уверен – надо «брать» Бориса. Проведенная на сей раз добросовестно баллистическая экспертиза уже показала, что Эверт-отец не мог сам застрелиться, что их с женой застрелил кто-то третий. Не был ли это Борис, которому и родители, и сестра мешали в осуществлении наполеоновских планов? Все больше и больше данных говорило именно за эту версию. Были еще раз опрошены соседи, которые указали, что слышали выстрелы. Следователь обратил особое внимание свидетелей на промежуток времени между двумя выстрелами. Если ранее Борис сообщил, что время между выстрелами составило полминуты, то теперь четверо соседей независимо друг от друга показали, что это время составило две-три секунды. Итак, Борис был арестован по подозрению в убийстве сестры и родителей.

На допросах Эверт-младший вел себя нагло, но дал понять следствию, что он наделен и в самом деле недюжинным умом и актерским даром. У следователя не получилось вывести его на чистую воду сразу, и поэтому к нему в камеру в СИЗО подсадили милицейского агента, который славился умением кого угодно разговорить. Сломленный психологическими приемами агента Борис во всем сознался и в итоге получил высшую меру наказания - смертную казнь через расстрел. Приговор был приведен в исполнение.

***

«Наконец слово для меня найдено»

Помню вечер после просмотра передачи "Следствие вели". В телевизоре давно началась другая передача, а я все сидела и радовалась, что ни в следователи не пошла (как одно время мечтала, начитавшись и насмотревшись детективов), ни в адвокаты не решилась. Да, страшно, что такое чудище имеет право на адвоката, а что поделать - все равны перед законом. А как прокурор - даже в форме и при погонах - лично я бы боялась сидеть в одном помещении с таким человеком. Именно потому, что он в некоторой мере за рамками нормы, и сложно предугадать, что он в следующий момент задумает, а через момент совершит.

Но дальше я сделала тот пост в Живом журнале, где была описана эта история. И получила комментарий на свои слова, что не могу, как Леонид Каневский, применить к Борису слово «ничтожество», ибо нулем, ничем, полностью бесполезным Борис Эверт не был. Мне даже поступил упрек: а не разделяю ли я, юрист, долгие годы всерьез мечтавший о службе на следствии, убеждений Бориса? Спешу объясниться.

Давайте возьмем толковый словарь Ожегова и посмотрим еще раз определение слова «ничтожество». Ничтожество — это ничтожный человек. А ничтожный человек — это, цитирую, «совершенно незначительный по роли, внутреннему содержанию; не внушающий к себе уважения, мелкий». Да, уважения Борис к себе в итоге не вызывал совсем. Но назвать его незначительным и мелким — простите, никак не могу. Такой матерый манипулятор — какой же он незначительный? Такой ущерб нанес окружающим — мелкий? Увы, нет...

И теперь, годы спустя, с высоты психологического образования и сданного зачета по патопсихологии, я дам Борису Эверту заключение — он вызывает серьезные подозрения в пользу наличия у него высокофункционального антисоциального расстройства личности (АСРЛ). Перед нами с большой вероятностью высокофункциональный психопат. Высокофункциональный - значит имеющий высокий ментальный интеллект и поэтому до поры до времени искусно скрывающий свое расстройство от общества.

И свои слова, что в отношении Бориса у меня жалость путается со страхом, я оставляю в силе. Да, мне жалко. Не Бориса, а общество, которое могло бы получить блестящего врача, кабы не существенный изъян в психике Эверта-младшего. Таланта к науке медицины у Эверта-младшего отрицать нельзя, как ни крути. И конечно очень жаль Ларису. Из материалов дела буквально следует вывод, что она была единственным полностью адекватным человеком в этой крайне дисфункциональной семье.

А от того, что существуют на свете такие личности, как Борис, чьи темные стороны тщательно замаскированы усилиями блестящего ума — мне страшно. Психиатрия бьется над разработкой методов лечения антисоциального расстройства личности уже без малого сто лет, серьезные исследования начались как раз с приходом к власти Гитлера. Но — пока АСРЛ считается неизлечимым.

И как я могу назвать Бориса Эверта, обобщив все сказанное? Скорее всего у меня ему найдено другое слово, не ничтожество, а ИНВАЛИД. Чтобы иметь инвалидность по психиатрии, не обязательно болеть острым психическим расстройством или иметь умственную недостаточность. Расстройство личности - тоже основание для психической инвалидности. Но при этом любой человек с антисоциальным расстройством личности - инвалид, опасный для общества своей бессовестностью и уверенностью во вседозволенности и безнаказанности и творящий беззаконие совершенно осознанно. "Способен на все, причем любой ценой" - это о таких людях, и это не катастрофизация, а правда.

Да, дорогие читатели и особенно дорогие критики подобного мнения: такие люди, увы, существуют. Их немного, по исследованиям — около 4% населения Земли. Но они есть. И они очень опасны. При этом они не обязательно будут планировать именно убийство. Но, во-первых, они на него способны. И во-вторых, преступления не ограничиваются преступлениями против жизни. Главная черта психопатов - полное презрение к закону. Любому. Будем об этом знать.